Жанна дюбарри. Имела ли смысл казнь мадам Дюбарри, которая ничем не отличилась в период правления Людовика XVI

Жанна Дюбарри стала последней в знаменитой плеяде французских королевских фавориток 17-18 веков. Дюбарри вызывала почти всеобщую народную ненависть. Она считалась одним из символов преступлений «Старого режима», хотя она почти не участвовала ни в государственных делах, ни в придворных интригах…

Мари Жанна Дюбарри (урожденная Бекю, помимо фамилий матери – Бекю и отца – Гомар, пользовалась также псевдонимом Ланж) родилась 19 августа 1746 года. Мари Жанна была незаконной дочерью сборщика податей Гомара де Вобернье.

В молодости Мари была проституткой и имела связь с палачом Анри Сансоном, от руки которого, по иронии судьбы, и приняла смерть на эшафоте во время Великой Французской Революции.

Потом Мари Жанна была модисткой. Затем поселилась в доме графа Дюбарри. Людовик XV приблизил ее к себе, устроил ее брак с братом графа Дюбарри и в 1769 году представил ко двору.

Людовик XV говорил: «После нас – хоть потоп». В этом потопе было суждено утонуть его Жанне. После смерти Людовика XV она была арестована и заключена в монастырь – при дворе у нее было много недоброжелателей. Однако скоро она вернулась в свой замок в Марли.

Во время революции Мари Жанна была предана суду и гильотинирована 8 декабря 1793 года по обвинению в том, что якобы помогала эмигрантам и вступила в сношения с приверженцами Бриссо.

апрель
2016

Действительно, с первых лет правления Людовика XVI и до начала Великой французской революции Жанна Дюбарри не имела никакого веса в политической жизни королевства и не участвовала в каких–либо значимых событиях. Однако обвинения Революционного трибунала в её адрес сложно назвать необоснованными, так как связи с королевским домом и дворянами – эмигрантами были слишком очевидными. В тоже время мотивы, которые двигали Дюбарри, не дают основания называть её идейным врагом революции. Выражаясь языком суда присяжных – «виновна, но заслуживает снисхождения».

Дюбарри не приняла революцию с самого начала. Известно, что, узнав о взятии Бастилии, она сказала: «Если бы Людовик XV был жив, ничего такого бы не произошло!». В своём имении Лувесьен она продолжала хранить портреты королевской четы. Её дом стал убежищем для противников новой власти. Мадам Дюбарри укрывала раненых королевских гвардейцев, которые пострадали во время событий в Версале в октябре 1789 года, а также священников и тайком вернувшихся во Францию дворян – роялистов. Она состояла в переписке с Марией – Антуанеттой. Дюбарри предлагала королеве «передать в полное распоряжение» все драгоценности, которые получила в подарок от Людовика XV. Но Мария – Антуанетта отказалась ввиду личной неприязни к бывшей фаворитке. Тем не менее, Дюбарри оказала финансовую помощь королевскому дому. В ноябре 1789 года она продала часть своих драгоценностей и передала 133 тысячи ливров в секретный фонд, созданный для подготовки побега Людовика XVI и его семьи.

Только этого было бы вполне достаточно для ареста и казни в годы якобинского террора, когда власти преследовали даже граждан, которые лично не выступали против революции. Например, в период с ноября 1793 года по февраль 1794 – го республиканские войска убили в Нанте без суда тысячи людей обоих полов и всех возрастов лишь за родство с участниками Вандейского восстания.

Жертвой революционного насилия стал также многолетний любовник графини – герцог де Коссе – Бриссак, бригадный генерал и бывший губернатор Парижа, занимавший пост командующего Конституционной гвардией при Людовике XVI. Он погиб в ходе Сентябрьских убийств 1792 года, когда разбушевавшаяся толпа в течение нескольких дней без суда расправлялась с аристократами заключёнными в тюрьмы. Герцогу отрубили голову, насадили её на пику и демонстративно выставили под окнами Лувесьена.

Переломным моментом в судьбе мадам Дюбарри стала её поездка в Лондон. Главной целью был поиск драгоценностей, украденных из Лувесьена в январе 1791 года и переправленных в Англию. Вернуть их не удалось. Также во время пребывания в Лондоне она встречалась с французскими дворянами – эмигрантами и британским премьер – министром Уильямом Питом – младшим. Он предложил Дюбарри остаться в Англии. Но графиня отказалась. Вскоре после возвращения Дюбарри была арестована по доносу. Её управляющий дал против неё показания. Обыск в имении подтвердил симпатии графини к свергнутым Бурбонам. Революционный трибунал признал мадам Дюбарри виновной в связях с эмигрантами и жирондистами. Она была приговорена к смертной казни и обезглавлена 8 декабря 1793 года. Вместе с ней гильотинировали британского банкира Ванденивера и его сыновей. Они приехали во Францию по финансовым делам Дюбарри и были обвинены как сообщники.

Понятно, что графиня не была непримиримым врагом революции, так как не разбиралась в политике. Дюбарри не состояла в связях с жирондистами и не оказывала помощь войскам антифранцузской коалиции, лагерю принца Конде или вандейским повстанцам с целью свержения якобинцев. Её контакты с домом Бурбонов и эмигрантами были продиктованы другими устремлениями – сохранить причастность к придворным делам и свою безбедную жизнь, то есть то, к чему она привыкла за много лет. Даже понимая, что во Франции её может ожидать эшафот, Дюбарри вернулась из Лондона, поскольку не хотела оставлять своё богатое имение в Лувесьене.

Но дело не только в политике. Для Великой французской революции, как и для многих других подобных событий, помимо переустройства страны, было важно также уничтожение символов старого порядка. Даже тех, которые уже никак не могли угрожать новой власти. Так, 5 декабря 1793 года парижская толпа, исполняя приказ Конвента об уничтожении гробниц тиранов, разгромила усыпальницу кардинала Ришелье в церкви Сорбонны. Останки всесильного королевского министра растерзали и выбросили в Сену. В тот же день было уничтожено ещё 48 захоронений.

В глазах якобинцев Дюбарри олицетворяла собой одно из ненавистных явлений времён абсолютной монархии – фаворитизм, когда женщина, ставшая королевской любовницей, получала огромное влияние при дворе и могла позволить себе жить в роскоши, в то время как многие подданные государства едва сводили концы с концами. Марат в газете «Друг народа» заявлял: «У Национального собрания за год была едва ли треть тех денег, что старый распутник Людовик XV потратил на свою последнюю и самую дорогую шлюху». Похожие слова звучали и во время процесса бывшей фаворитки. Общественный обвинитель Фукье – Тенвиль говорил, что Дюбарри это «Мессалина, опутавшая сетями старого распутника короля Людовика XV и заставившая его жертвовать ради бесстыжих развлечений благосостоянием и кровью целого народа». Почти всеобщую народную неприязнь вызывала богатая жизнь графини, которую она продолжала вести в своём имении в годы революции. При обыске в Лувесьене была конфискована одна из богатейших коллекций предметов роскоши в Европе – золотая и серебряная посуда, картины, мебель и многое другое. Можно предположить, что даже если бы Дюбарри после начала революции не имела бы никаких контактов с эмигрантами и королевским домом, она всё равно стала бы жертвой террора по причине своих прошлых связей и любви к красивой жизни.

Своим поведением в ходе следствия и процесса Дюбарри не производила впечатления убеждённого врага революции. Перед трибуналом предстала немолодая женщина, запутавшаяся в своих делах и чувствах. Она искренне не понимала, за что её судят. Графиня плакала и говорила, что не могла помешать Людовику XV дарить ей подарки, поскольку любила его. Дюбарри написала покаянное письмо, в котором заявила, что не помогала врагам Франции, а отношения с герцогом де Коссе – Бриссаком поддерживала только по причине тяжёлого финансового положения. Стремясь любой ценой спасти свою жизнь, она предлагала членам Комитета общественного спасения передать им в обмен на освобождение свои драгоценности, которые не были найдены при обыске.

Перед лицом смерти она не проявила невозмутимого спокойствия, подобно тому, как это делали Шарлота Корде или Мария – Антуанетта. До последнего мгновения Жанна Дюбарри билась в истерике и вырывалась из рук Анри Сансона, умоляя его: «Encore un moment, monsieur le bourreau!» («Ещё минуточку, господин палач!»).

Разумеется, якобинцам было за что отправить на эшафот бывшую королевскую фаворитку. Однако важно понимать, что все её поступки, которые могли быть расценены как враждебные революции, она совершала исключительно из меркантильных соображений и, возможно, сама не до конца осознавала их опасность. Именно слабость к королевскому блеску и роскоши в конечном счёте и погубила её.

«Ещё минутку, господин палач, ещё минутку!» — кричала она, обезумев от страха, и так упиралась, что палачу буквально пришлось затаскивать её на эшафот. Но даже здесь она продолжала кричать: «Я никогда не делала ничего плохого. На помощь! На помощь!..», словно кто-то из толпы зевак мог спасти от страшной участи бывшую королевскую фаворитку.

«Скучаем-с»

58-летний Людовик XV, правнук знаменитого Короля Солнца, пребывал в унынии: скончалась обожаемая фаворитка мадам Помпадур, ушли из жизни сын с невесткой, и вот теперь умирала жена Мария Лещинская. В Париже только и были разговоры о бесконечной грусти Людовика, потому что отменили все празднества, и придворные теперь развлекались за пределами Версаля. А король? Король был бы благодарен любому, кто мог хоть чуть-чуть развеять его тоску. И вот в один из дней его преданный камердинер Лебель доложил своему королю, что нашёл чудесную девушку, способную подарить ему и забвение земных хлопот, и радость, убедив Его Высочество в её умении превратить мужчину любого возраста и душевного состояния в пылкого любовника.

Но, увидев её перед собой в лёгком платье оливкового цвета, подчёркивающем белизну и нежность кожи, с гирляндой из мирта вокруг талии, придающей лёгкость туалету, с кудрями, уложенными в волшебном беспорядке и рассыпанными по плечам, король с недоумением посмотрел на своего доверенного слугу: «Лебель, это и есть то самое «чудо», о котором ты рассказывал?» Понять короля можно, таких миловидных девиц вокруг было множество.. .Однако наутро он в восторге делился с Ришелье: «Это единственная женщина во Франции, которой удалось заставить меня забыть свой возраст и свои беды. Она научила меня таким вещам, о которых я даже и не подозревал».

В ответ Ришелье поклонился и скромно произнёс: «Потому что вы никогда не бывали в борделе». Король воспринял эти слова как шутку. В те времена требований к королевским любовницам, вообще-то, было немного, но они соблюдались строго: сертификат об отсутствии венерических заболеваний, статус замужней дамы и… приличное происхождение.

«Есть тяга к благородным у девушки простой»

Матерью Жанны Бекю, а именно так звали новую фаворитку короля, была скромная швея, «прижившая» дочку от монаха (она шила простыни для монастыря). Когда Жанне исполнилось шесть лет, на незамужнюю мать обратил внимание важный господин, армейский казначей и инспектор Биллар-Дюмонсо, который увёз их из Вокулера в Париж, там они и зажили дружной «шведской» семьёй. В доме всем заправляла любовница Биллара, куртизанка мадам Франческа. Мать Жанны была направлена на кухню, а малютку итальянка держала при себе. Как взрослую, наряжала и причёсывала её, учила танцевать и развлекать гостей. Сам же инспектор развлекался тем, что рисовал ребёнка в образах купидонов и нимф. А через два года мать отправила Жанну в монастырь Сент-Оре воспитываться на деньги щедрого покровителя Биллара. В 15 лет она покинула монастырь и пристроилась помощницей хозяина модного ателье на одной из улочек вблизи Елисейских Полей. Посетители ателье — господа и дамы высшего света и полусвета — покупали у них шикарные безделушки, духи, головные уборы и платья. Работа несложная, труднее было отбиваться от внимания господ. Но Жанна этого и не делала. С удовольствием кокетничая с посетителями, принимала от них не только внимание, но и различные подарки. Восхищённые взгляды мужчин сами по себе доставляли ей не меньше удовольствия, чем их подарки. Получать и то и другое казалось естественным и не вызывало ни смущения, ни колебаний, а лёгкий нрав исключал размышления о морали. Среди царившей кругом атмосферы легкомыслия и роскоши трудно устоять против соблазна даже девушке с твёрдыми правилами.

К тому времени в полиции на неё уже было заведено досье с формулировкой на титульном листе: «Гризетка, живущая с разными мужчинами и получающая от них деньги и подарки, но отнюдь не уличная девка».
День, положивший начало переменам в её жизни, не был особо примечателен: Жанна, как обычно, протирала пыль с витрин, когда у дверей раздался звонок и в ателье вошёл благородный господин. Это был известный светский сводник, интриган и, как его называл сам маршал Ришелье, «поставщик удовольствий» Жан Дюбарри. Проще говоря, он занимался тем, что выискивал миловидных девушек, обучал их хорошим манерам и постельным премудростям, после чего предлагал «товар» своим знатным состоятельным друзьям за определённую плату.

Граф нанёс визит матери Жанны, и та добровольно согласилась на совместное проживание единственного чада с этим дворянином, а тот оплачивал все её расходы. Ну что ж, Жанна должна была быть благодарна матери за то что та по примеру многих нищих одиноких матерей, не продала её ещё в детстве в какой-нибудь притон для утех.

Как Жанне жилось у графа? С одной стороны, он ни в чём ей не отказывал, стараясь исполнять все её желания: одевал в дорогие платья, дарил украшения и учил манерам.В её распоряжении были все его слуги, ведь она была хозяйкой не только его сердца, но и госпожой его дома.

Ежемесячно он устраивал блестящие собрания, которые посещали маркизы, герцоги и даже принцы, и она своим присутствием оказывала им честь. С другой стороны — она без вопросов принимала «поклонение» всех, кто к ней приближался. Да, Дюбарри добился своего, сделав её пусть дорогостоящей, но куртизанкой. И всё же она была слишком хороша, чтобы он мог устоять от амбициозного плана: сделать своё протеже любовницей самого короля. «Сделка» произошла так: камердинера Лебеля свёл с Дюбарри маршал Ришелье. И хотя камердинер короля поначалу и слушать не хотел о девушке столь низкого происхождения, однако по настоянию Дюбарри согласился провести с ней наедине несколько часов. За 50 луидоров, заплаченных Дюбарри, он убедился в «искусствах» Жанны. И через несколько дней представил её королю.

«Всё могут короли»

Королева умирала, а её супруг не на­ходил в себе сил отпустить мадемуазель Жанну, проводя с ней ночи напролёт. Двор гудел от возмущения: нет, не из-за поведения монарха, этим никого не удивишь. А вот происхождение Жанны, её грубоватые манеры, неблаговидный род занятия в прошлом — вот что вызывало бурное негодование знати. Ведь до сих пор на завидное положение королевской фаворитки могли рассчитывать лишь дамы из высшего общества с хорошей родословной.

И чтобы прекратить дворцовые сплетни и открытое презрение к Жанне, Людовик приказал выдать её замуж за дворянина. Находчивый граф Дюбарри вызвал из Тулузы своего младшего брата Гийома и устроил скандальную свадьбу: брачный договор не позволял мужу претендовать ни на деньги жены, ни на её общество. А чтобы подставному мужу было не так уж обидно за своё незавидное положение, ему выдали из казны некую приличную сумму вместе с высочайшим повелением немедленно поки­нуть столицу. Так незаконнорожденная гризетка Жанна стала графиней Дюбарри.

Король был счастлив, он снова не скучал — новая фаворитка была весела, всегда в духе и обладала милой развязаностью, так его пленявшей — это было для него главное. А одним из первых «скромных» подарков, который влюблённый Людовик преподнёс графине, су­мевшей вер­нуть ему «вкус жизни», стал замок в Лувесьене. Дюбарри в отличие от своей предшественницы Помпадур мало вмешивалась в государственные дела, предпочитая танцы, игры и примерку новых нарядов. И хотя её нарочитая не­опрятность смущала весь двор, однако, на некоторое время «небрежный стиль» Жанны войдёт в большую моду.

И всё же двор так и не принял до конца «эту простолюдинку». А с появлением Марии-Антуанетты, супруги дофина, внука Людовика, унижения усилились. Юную австриячку смущал даже не сам факт появления бывшей модистки в Версале, а то, что «этой выскочке» оказываются почести наравне с членами королевского дома. В первые же дни пребывания в Версале рна поклялась, что «никогда даже словом не обмолвится с «этой женщиной» -самым глупым и несносным существом на свете». И фактически сдержала слово. Лишь однажды удостоив ненавистную фаворитку издевательской репликой: «Не правда ли, сегодня здесь чересчур много народа?» Но оттеснить от трона живую и развязную куртизанку, столь искусную в постельных утехах, было уже невозможно.

«Король умер, да здравствует король»

Но счастье Жанны, увы, не могло длиться вечно: Людовик умер от оспы, когда их любовь была на пике своего расцвета. 12 мая 1774 года, в день, когда тело того, кто почти 60 лет правил Францией, везли в усыпальницу, Жанна Дюбарри покидала город в компании одной служанки и с небольшим сундуком. Она отправлялась в ссылку.
А через год новый король Людовик XVI вернул любовницу деда в подаренный ей когда-то-замок Лувесьен. В банковских сейфах её ждали драгоценности, и она жила в привычной роскоши. Более того, смерть старого монарха, наконец, избавила Жанну от придворной ненависти. «Каждая из нас мечтала оказаться, на вашем месте», — со сладчайшей улыбкой объясняла ей одна из придворных дам. Она К стала, наконец, уважаемой дамой, да и постель, в которой не раз проводил ночи покойный король, пусто-вала недолго: графиня не устояла перед ухаживаниями герцога де Бриссака, гвардейского капитана и парижского губернатора. Что ещё нужно для счастья?

«Да здравствует революция!»

Но тут задули зло­вещие ветра перемен. В 1792 году озверевшая толпа убила де Бриссака. Спустя год очередь дошла и до Жанны: её арестуют «за враждебные республике действия». В отличие от многих других жертв революции графиня Дюбарри не сумела встретить смерть с достоинством. На потеху толпе она билась, плакала и умоляла спасти её. «Ещё минутку, господин палач, ещё одну минутку», — кричала она на эшафоте. Но через мгновение палач невозмутимо покажет толпе её окровавленную голову.

По иронии судьбы, тот, от чьей руки она примет смерть на эшафоте, в её прошлой жизни, когда она была ещё простой гризеткой, работающей в ателье, был одним из «постоянных ценителей красоты» Жанны Бекю.

Ей завидовали знатные красавицы, обладающие огромными состояниями. Ведь именно о Жанне говорил король: «Она единственная во Франции, кому удалось заставить меня забыть свой возраст и свои несчастья». Со дня рождения этой знаменитой женщины исполняется 266 лет.

«Гризетка, но отнюдь не уличная девка»

Мари Жанна Бекю, будущая графиня Дюбарри, родилась 17 августа 1746 года. В ее роду все женщины были красавицами, а также славились своими кулинарными талантами. Такой была и мать будущей королевской фаворитки, Анна, одна из дочерей повара Фабиана Бекю, служившего в замке Вокулер. Она могла бы найти место служанки в знатной семье, но ей не нравилась такая жизнь, поэтому девушка предпочла зарабатывать тем, что шила наряды для богатых. Правда, жилось ей не так уж и плохо. Все дело в том, что в замке стоял военный гарнизон, солдаты не могли устоять перед красотой Анны и одаривали ее подарками. Но отцом ее дочери Жанны стал не военный, а некий монах брат Ангел, в миру Жан Баптист Гомар де Вобернье. Судьба свела его с Анной, когда та некоторое время шила простыни для нужд монастыря.

Праведную жизнь брату Ангелу вести так и не удалось. В итоге его даже изгнали из обители, но он все же умудрился пристроиться при церкви Святого Евстафия в Париже, где приобрел известность как проповедник и стал духовником богатых пожилых дам. А на Анну в 1749 году положил глаз важный господин, армейский казначей и инспектор Биллар-Дюмонсо, приехавший однажды в Вокулер с инспекцией. Он и увез Анну вместе с шестилетней дочкой в Париж. Он поселил их в собственном доме, где заправляла знаменитая в городе куртизанка мадам Франческа. Анне все же пришлось вести жизнь служанки, ее отправили работать на кухне, а вот маленькой Жанне повезло. Мадам Франческа взяла на себя все заботы о ней, учила наряжаться, танцевать и петь, развлекать гостей и быть в центре внимания.

Годы шли, и прелестное дитя превратилось в красивую девушку, игривую и живую, всегда готовую взорваться звучным смехом. Родители и покровители пристроили Жанну в модное парижское ателье на одной из улочек вблизи Елисейских полей. За ширмами из полупрозрачной тафты продавщицы демонстрировали придворным кавалерам, куртизанкам и дамам полусвета последние новинки сезона. Жанна нравилась посетителям. Природа наградила её всем: миндалевидной формы глаза, золотистые волосы, жемчужные зубы, пухлые меленькие губы, роскошная фигура. Одно лишь её появление за стеклянной витриной могло заставить клиента выложить тысячу ливров за безделушку, которую он вовсе не собирался приобретать.

К тому времени в полиции на нее уже было заведено досье с формулировкой на титульном листе: «Гризетка, живущая с разными мужчинами и получающая от них деньги и подарки, но отнюдь не уличная девка». И это было только начало. В 1762 году Жанна стала работать швеей в модной мастерской. Через дочь хозяина, художницу, она познакомилась с придворными живописцами. Но событием, изменившим судьбу крестьянской девушки Жанны Бекю, стало знакомство с графом Дюбарри. В полицейских отчетах о нем говорилось, что он «поставляет своим знакомым молодых девушек, отбирая у тех большую часть заработка».

Здесь важно уточнить, что знакомые у графа были из самых влиятельных аристократических кругов, и в число таковых входил сам Его Величество король Людовик XV. К тому времени ему уже было 58 лет, и различные недуги давали о себе знать. Скончалась его обожаемая фаворитка маркиза Помпадур, ушли из жизни сын с невесткой, и вот теперь умирала жена. Суеверному монарху казалось, что кара божья настигла его за грехи. Во дворце постоянно звучали заупокойные мессы, а придворные покидали Версаль в поисках увеселений на стороне. Но тут Людовику представили новую красотку.

Замуж за дворянина

Впервые оказавшись в монарших покоях, Жанна освоилась быстро: сначала трижды присела в глубоком реверансе, а затем подошла и поцеловала потрясенного Людовика в губы. Утром старый король сказал маршалу Ришелье, двоюродному внуку знаменитого кардинала: «Эта женщина меня потрясла, она научила меня таким вещам, о которых я и не подозревал». Ришелье поклонился и скромно произнес: «Потому что Вы, сир, никогда не бывали в борделе». Однако король решил, что он только пошутил – Людовику тогда никто не рассказал о реальном прошлом Жанны.

А вот Ришелье знал ее очень хорошо. Жанна как-то раз сильно поругалась с графом Дюбарри, обвинившим ее в соблазнении его 17-летнего сына. На время размолвки Ришелье обогрел несчастную девушку, сняв для нее квартиру. Впрочем, ссора была недолгой. Спустя всего три месяца Дюбарри и Жанна помирились, убедившись, что по-прежнему нужны друг другу. А великодушный Ришелье всего за 50 луидоров согласился свести эту пару с королем. Кроме того, многие утверждали, что Жанна к тому времени обзавелась ребенком, но тщательно скрывала сей факт. После романа с неким парикмахером у нее появилась на свет малышка Бетси. Ребенка удочерил брат Анны, и все получилось так ловко, что многие историки и поныне уверены, что Бетси приходилась будущей фаворитке кузиной. Однако, став мадам Дюбарри, Жанна станет заботиться о ребенке и не оставит попечения до конца своих дней.

Когда злые языки донесли королю о происхождении и образе жизни Жанны, он воистину разразился гневом. Но отнюдь не по отношению к этой простолюдинке. Людовик XV потребовал немедленно выдать красавицу замуж за дворянина. Дюбарри был и сам не прочь пойти под венец, но он был женат и имел взрослого сына. И тогда он предложил женить на Жанне своего брата, военного инвалида. Венчание состоялось в день знакомства. В брачном контракте как родители невесты фигурировали Анна Бекю и ее тогдашний супруг, хотя их брак был заключен через много лет после рождения Жанны. Зато брат Ангел выступал в роли дяди своей дочери. Общность имущества супругов брачным контрактом не предусматривалась. Через час после бракосочетания Жанна была уже в обществе короля в Компьене, забыв о своем исчезнувшем из поля зрения муже.

Шоколад и драгоценности

И все же королевский двор гудел от возмущения. Происхождение Жанны, ее грубоватые манеры, неблаговидный род занятия в прошлом - все это вызывало бурное негодование знати. До сих пор на завидное положение королевской фаворитки могли рассчитывать лишь дамы из высшего общества с хорошей родословной. Чтобы прекратить дворцовые сплетни и открытое презрение к Жанне, в 1769 году Людовик XV официально представляет свою любовницу ко двору. Что, впрочем, только усилило всеобщую зависть к счастливице. Жанна разительно отличалась от многочисленных знатных красавиц. Она намеренно одевалась в платья из легких полупрозрачных тканей светлых тонов. Наносила минимум макияжа. Волосы укладывала в несложную прическу в виде раскиданных по плечам в художественном беспорядке локонов. Все остальные женщины рядом с Дюбарри смотрелись тяжелыми, громоздкими, раскрашенными и ненатуральными.

Король велел переселить фаворитку в комнаты, которые располагались непосредственно над его апартаментами, осыпал подарками и выплачивал из государственных средств до 300 тысяч ливров ежемесячно. Однажды в порыве нежности он вручил ей ключи от замка Лувесьен, принадлежавшего королевской семье. Жанна умела искренне сочувствовать, в любви была страстна и искушена - такого одурманивающего сочетания Людовик еще не встречал.

В отличие от своей предшественницы маркизы де Помпадур, чьим воображением полностью владела архитектура, Жанна больше всего любила драгоценности. Единственная во всем Версале, она позволяла себе сочетать рубины с изумрудами и бриллианты с жемчугами. Самые изысканные камни украшали каждую пару ее обуви. Ювелиры, толпившиеся в приемной графини Дюбарри, знали - нет такой цены, которая заставит ее отказаться от понравившегося украшения.

По утрам Жанна любила лежать в ванне с чашкой горячего шоколада. В это время служанки зачитывали вслух петиции и письма - она любила оказывать протекцию и получала удовольствие от проявлений благодарности. Люди искусства искали ее покровительства. К примеру, мадам Дени, племянница Вольтера, просила помочь вернуть женевского изгнанника на родину. Жанна отправила философу деньги и «два поцелуя - в обе щеки». Этот фривольный жест вдохновил Вольтера на стихи, посвященные фаворитке своего заклятого врага. Людовик был польщен - все, кто оказывал внимание и почести любимой женщине, имели шанс снискать его расположение.

Любила Жанна и поразвлечься. Она придумывала все новые увеселения: то устраивала в своем замке оргии с местными крестьянами, то по примеру мадам де Помпадур сама подбирала новых пассий для Его Величества.

«Секундочку, палач, только одну секундочку»

Счастье, увы, не могло длиться вечно. Весной 1774 года Людовик XV заболел чумой. На смертном одре церковь обещала христианнейшему государю спасение души - в обмен на гарантии того, что он отправит фаворитку как государственную преступницу в аббатство Понт-о-Дамм. Жанна отправилась в ссылку как раз в день смерти своего возлюбленного. Ее сопровождала всего одна служанка, а все вещи уместились в один небольшой сундук. Но всего через год ситуация изменилась. Новый король вернул любовницу деда в замок Лувесьен. Вскоре она вышла замуж за парижского губернатора герцога де Бриссака. Тот увлекался живописью, и пополнил галерею мадам Дюбарри пейзажами Верне и Юбера Робера, а также трижды заказывал ее портреты модной художнице Вижи-Лебрен. Жанна по-прежнему была хороша собой и к тому же стала независимой.



Но тут задули зловещие ветра перемен. Франция вступила в революционную эпоху. В 1792 году озверевшая толпа убила де Бриссака. Спустя год очередь дошла и до Жанны, последней королевской фаворитке. Ее арестовали согласно постановлению Конвента, поместили в тюрьму Святой Пелагеи и конфисковали все имущество. После суда она была казнена на гильотине на площади Конкорд 8 декабря 1793 года. Мадам Дюбарри пыталась спасти себя, назвав места, где были скрыты драгоценности в ее тайниках, но ей это не помогло. По дороге на гильотину она билась на тележке в истерике и кричала: «Вы собираетесь сделать мне больно! Зачем?!». Во время казни Жанна совсем впала в истерику, чем разозлила палача, и тот выполнил свой долг без малейшего сожаления. Ее последними словами были «Секундочку, палач, только одну секундочку».

По материалам «Ты-королева», «Радуга», Courtesan.ru

Ей завидовали знатнейшие женщины, обладавшие огромными состояниями и более яркой красотой. Куртизанка из низших слоев общества сумела стать возлюбленной самого Людовика XV и официальной королевской фавориткой.

Мари Жанна, незаконнорожденная дочь Анны Бекю, и Гомара Вобернье родилась 19 августа 1746 года. 9 лет воспитывалась в монастыре Сент-Оре, где благодаря щедрости покровителя своей матери получила неплохое образование. А затем некоторое время проработала модисткой в ателье Лабилля.

Приятная внешность, невинность и легкомыслие молоденькой девушки неизбежно притягивали всеобщее мужское внимание. Жанна с удовольствием кокетничала с посетителями и принимала от них подарки. Хозяин ателье закрывал глаза на нерасторопность и лень своей модистки, так как Жанне без труда удавалось продать своим поклонникам даже самый залежалый товар.

Тут-то ее и заприметил известный в Париже интриган и сводник Жан Дюбарри. Сам маршал Ришелье называл ловкого графа “поставщиком удовольствий″. Дюбарри выискивал миловидных девушек, обучал их хорошим манерам и постельным премудростям, после чего предлагал “товар” своим знатным состоятельным друзьям за определенную плату.

Находчивый граф договорился с матерью Жанны о сожительстве с девушкой и полном содержании обеих. Юная куртизанка вскоре покорила Париж – ее вечера в доме Дюбарри стали пользоваться неслыханной популярностью.А в это время во дворце король Людовик XV пребывал в унынии. Ему уже было 58 лет, и различные недуги давали о себе знать. Скончалась обожаемая фаворитка маркиза Помпадур, ушли из жизни сын с невесткой, и вот теперь умирала жена. Суеверному монарху казалось, что кара божья настигла его за грехи. Во дворце постоянно звучали заупокойные мессы. А придворные покидали Версаль в поисках увеселений на стороне.

Король Людовик XV
Камердинер короля Лебель тщетно предлагал Людовику все новых красавиц. Хандра монарха лишь усугублялась. И вот, наконец, маршал Ришелье предложил Лебелю воспользоваться услугами графа Дюбарри. Жанна, представленная королевскому камердинеру, вначале не произвела на него должного впечатления. Веселая, раскованная, миловидная. Таких девиц вокруг было множество. Однако проведя наедине с девушкой несколько часов, Лебель со всех ног бросился к своему господину. И как результат – на следующий же день содержанка Дюбарри была приглашена в королевские покои.

После страстной ночи любви с Жанной Людовик XV признался Ришелье: “Это единственная женщина во Франции, которой удалось заставить меня забыть свой возраст и свои беды. Она научила меня таким вещам, о которых я даже и не подозревал”. С тех пор король старался по возможности не расставаться с девушкой. Даже в то время как умирала королева, Людовик предпочел оставаться подле своей любовницы.

Он распорядился, чтобы Жанне выделили во дворце покои по соседству со своими. Осыпал всевозможными дорогими подарками. Назначил ежемесячное содержание. А как только узнал о низком происхождении возлюбленной – выдал замуж за брата Жана Дюбарри – Гийома. Новоиспеченный муж получил крупную сумму денег и незамедлительно был отправлен в провинцию.

Королевский двор гудел от возмущения. Происхождение Жанны, ее грубоватые манеры, неблаговидный род занятия в прошлом – все это вызывало бурное негодование знати. До сих пор на завидное положение королевской фаворитки могли рассчитывать лишь дамы из высшего общества с хорошей родословной. Чтобы прекратить дворцовые сплетни и открытое презрение к Жанне, в 1769 году Людовик XV официально представляет свою любовницу ко двору. Что, впрочем, только усилило всеобщую зависть к счастливице.

Но оттеснить от трона живую и развязанную куртизанку, столь искусную в постельных утехах уже было невозможно. Жанна разительно отличалась от многочисленных знатных красавиц. Она намеренно одевалась в платья из легких полупрозрачных тканей светлых тонов. Наносила минимум макияжа. Волосы укладывала в несложную прическу в виде раскиданных по плечам в художественном беспорядке локонов. Все остальные женщины рядом с Дюбарри смотрелись тяжелыми, громоздкими, раскрашенными и ненатуральными.

Свои покои Жанна, чтобы подчеркнуть собственную свежесть и молодость, украшала, напротив, с особой роскошью и помпезностью. Словно прекрасный эльф она порхала по комнатам, услаждая взор престарелого короля. И лишь одна она могла ублажить Людовика, мужские силы которого уже были на исходе. В сексуальных играх для Жанны не существовало запретов.Влияние последней пассии короля было безгранично. Однако Жанна мало интересовалась политикой и свою власть на монарха использовала лишь для оказания протекции людям искусства.

Louis XV and Madame Dubarry.Gyula Benczur

После смерти Людовика XV Жанну Дюбарри отправили в ссылку, но уже через год новый король призвал фаворитку деда ко двору. Графине были возвращены ее богатства и земли. А отношение знати к бывшей королевской возлюбленной, не имея теперь повода для жгучей зависти, радикально изменилось.

Умерла блистательная мадам Дюбари страшной смертью. Во время революции 8 декабря 1793 года Жанна была гильотинирована по обвинению в связях с эмигрантами.